Гонка за отчетностью

Демография с особенностями

Много лет в стране искали национальную идею, кажется, что без нее хорошей жизни в России не будет. В 2016 году выяснилось, что национальная идея у нас есть – это патриотизм. Но, узнав об этом, россияне за 4 года жить лучше точно не стали: все хуже с медициной, образованием, все ниже доходы населения.

«Витринный» патриотизм удобен чиновникам. Хотя бы тем, что, если не удается сделать жизнь граждан лучше, можно эти улучшения просто «нарисовать». Холстом для новых картин послужили президентские «майские указы», показатели которых нужно было достичь во что бы то ни стало. Расплачиваться за это пришлось падением уровня доверия жителей страны ко всем институтам госвласти.

«Новые известия» выяснили, как в России рисуют красивые цифры отчетов и к чему это в итоге приводит.

Что говорят эксперты?

Юрист Екатерина Гордон и председатель правления региональной общественной организации «Право ребенка» Борис Альтшулер объяснили, как построена в России система защиты детей. Эксперты единодушны: эта система неэффективна и требует изменений.

«Вместо того, чтобы разрушать семьи и отбирать детей должна быть поддержка [государства]. Не оставлять трудную ситуацию в семье без реакции, когда и ребёнок может погибнуть (всякое случается), и одновременно, чтобы не было карательного подхода, когда никакой помощи не оказывают, а просто отбирают детей и всё. Этот разумный вариант практикуется во всём мире, и называется «амбулаторное обслуживание». Например, в Финляндии с родителями заключают договор, и говорят: либо вы идёте и лечитесь добровольно от алкоголизма так, как мы вам предписываем, либо нам придётся отбирать ваших детей, потому что вы в этом состоянии представляете для них опасность и вообще не справляетесь. Много случаев, когда нет непосредственной угрозы жизни и здоровью, а семья берётся по соглашению с родителями на амбулаторное обслуживание – очень прочный колпак, когда детей не отбирают, но серьёзно контролируют и ежедневно социальные работники оказывают помощь. Они могут и на работу устроить, и ремонт сделать, и отправить лечиться. Ничего этого в России нет, хотя новый закон о социальном обслуживании ввёл такую форму социальной работы», - говорит Борис Альтшулер.

По словам Екатерины Гордон, «проблемы существуют как с усыновлением, так и с лишением родительских прав тех людей, которые не должны иметь отношения к детям вообще. На мой взгляд, существует негласная установка лишать родительских прав только в крайних случаях. Это должен быть или родитель-наркоман с диагнозом (а далеко не каждый наркоман или алкоголик состоит на учёте), или зафиксирован случай причинения серьёзных увечий. Мы прекрасно знаем, как у нас обстоят дела с насилием в стране: статья о побоях декриминализована. Просто за то, что родитель систематически избивает ребёнка без причинения тяжёлых или средней тяжести увечий, родителя нельзя привлечь к уголовной ответственности».

Борис Альтшулер полагает, что отношение государства к родителям излишне суровым, и связывает большинство проблем с несовершенством законов:

«Самая главная беда – вся эта «фабрика сиротства», карательный подход к семье заложен в Семейном Кодексе Российской Федерации. Пятьдесят одна статья, которая говорит о том, как нужно лишать родительских прав, ограничивать. И девять статей – о том, как обустраивать детей, оставшихся без попечения родителей. Вот когда ребёнка уже отбирают, Семейный Кодекс подробнейшим образом описывает усыновление, опеку, приёмную семью и так далее. Но в семейном кодексе нет никаких правовых оснований для оказания семье помощи и поддержки. Хотя в 2013 году была внесена дополнительная 4 часть в статью 65 Семейного Кодекса, где впервые за почти 20 лет появились слова «помощь семье» - декларативная форма, но важная – родители (законные представители), в случае, если они испытывают трудности с выполнением своих родительских обязанностей имеют право на поддержку в виде социально-правовой, психологической и прочей помощи. Оказание данной помощи регулируется Законом РФ о социальном обслуживании. Казалось бы, революционная статья! Но она не работает абсолютно»!

Как в России работают органы опеки?

По словам Екатерины Гордон, главные проблемы органов опеки – в принципах работы сотрудников. Они подходят к работе формально, людей действительно озабоченных судьбами детей там не много. Часто в судах они, поддерживая одну из сторон, разыгрывают спектакли, как тут не взяться мыслям о коррупции?

«У меня возникает ощущение, что органы опеки работают очень плохо: на них жалуются и юристы, и учителя, и родители. Очень много случаев, когда в органы опеки обращается учитель, рассказывает о том, что ребёнок приходит битым, но никаких проверок и не следует вовсе. В результате ребёнка или калечат, или убивают. Зачастую органы опеки формально принимают участие в судах. Я думаю, что лишение родительских прав затруднено ради улучшения общегосударственной статистики», - говорит Екатерина Гордон.

Она говорит о том, что известны случаи, когда органы опеки, используя собственные полномочия, принимают в высшей степени странны решения не в пользу здоровых родственников ребенка. А порой они просто не могут справиться с возложенными на них обязанностями. По данным Росстата, два года назад в стране из 2,5 тыс. органов опеки почти 500 имели лишь одного сотрудника, в 5 территориальных органов сотрудников вообще не было.

«Есть удивительный российский пилотный опыт. Механизм, который позволял бы всем детям находиться в семье, назывался «патронатное воспитание». Это аналог «амбулаторного обслуживания» по соглашению с родителями, когда вместо того, чтобы отбирать детей, им оказывается всяческая поддержка и работа по восстановлению семьи», - говорит Борис Альтшулер.

Однако против этого резко выступила небезызвестная депутат Лахова, несмотря на то, что этот опыт практиковался в половине субъектов федерации. Кроме Лаховой против закона о патронатном воспитании выступила Лидия Михеева, ныне глава Общественной палаты России.

«Патронатное воспитание поддерживали два президента – и президент Путин, и президент Медведев. Но Лахова и Михеева провели закон об опеке и попечительстве 2008 года, который аннулировал всё патронатное воспитание по всей стране. Тысячи детей остались в учреждениях. И причина, по которой они так старались – гигантская коррупционная система, которая оказалась тогда под угрозой», - говорит Борис Альтшулер.

Екатерина Гордон называет все, что касается органов опеки и усыновления «непаханым полем». По ее словам, случаи спекуляции и явных попыток заработать деньги на усыновлении детей – часты.

Маткапитал не спасет

Что обеспечит рост рождаемости? Долгая и планомерная поддержка семьи, забота о будущем детей, помощь государства в сложных ситуациях. Но у чиновников другой способ – выдача маткапитала, теперь и за первого ребенка.

Финансовый вопрос, кто бы спорил, влияет на рождаемость в стране. Но лекарством от всех болезней он точно не является.

«Если сравнивать Россию с другими странами с более высокой рождаемостью, то превышение наблюдается преимущественно за счёт вторых и последующих, но особенно третьих и последующих детей. Рождаемость первенцев в России даже после последнего падения остаётся одной из самых высоких среди развитых стран (бездетность 15-17%), чего не скажешь про рождаемость вторых и последующих детей. По вторым детям мы опять существенно отстаём от большинства развитых стран», - говорит незаыисимых эксперт-демограф Алексей Ракша.

Как показывает практика, меры стимулирующего характера сильнее всего откликаются рождениями вторых и третьих детей, и даже рождаемость 4-х и 5-х растет быстрее, чем первенцев (РСФСР 1985-1986 годов, Испания 2006-2007 годов).

С тех пор, как появилась программа маткапитала, наблюдается статистическая связь (R2>0,95) между рождаемостью вторых и третьих детей и реальными доходами населения годом ранее. Существует она и для четвертых детей, а для первых – ее как не было, так и нет. Собственно, поэтому меры по стимулированию рождаемости первых детей нельзя не считать неудачными.

Кроме того, количество женщин в возрасте 32-36 лет (возраст рождения вторых и третьих детей) почти в два раза больше, чем женщин в возрасте 20-25 лет (возраст рождения первенцев). Отсюда вывод, что прирост рождаемости вторых и третьих, со статистической точки зрения, выгоднее, чем прирост рождаемости первых.

Как показывают подсчеты, введение дополнительного маткапитала в размере 1 млн руб. на третьего ребенка обеспечивает прирост числа рождений за следующие 10 лет составит около 1,5 миллиона детей

«Результат последнего изменения в программе Маткапитала оцениваю всего в 140-150 тысяч дополнительных рождений, большинство из которых придётся на 2021-2022 и 2026 гг. При этом затраты в деньгах почти такие же, как при миллионе за третьего», - говорит Алексей Ракша.

Какими будут отчеты?

Получается, что с точки зрения статистики рождаемости расширение программы материнского капитала большого эффекта не дает. Но она способна обеспечить расширение ипотечных программ, хотя долговая нагрузка на население по-прежнему остается чрезмерной.

По данным Минэка, в 2019 году 50 процентов заемщиков отдавали банкам в месяц половину своего дохода. Рейтинговое агентство Fitch указывает на то, что четверть заемщиков отдает банкам более 80 процентов дохода. Просроченная задолженность в 3,5 раза выше зарегистрированной, на руках судебных приставов – дела на 2,66 трлн руб., хотя Центробанк говорит о 765 млрд.

В таких условиях агрессивное стимулирование выдачи ипотечных кредитов может привести к финансовому краху множество семей. Финансовые трудности, банкротство, изъятие имущества – верный шаг к проблемам внутри семьи, от которых могут пострадать дети. А вот помочь им будет, как выяснилось, некому.

Зато со статистикой всё в порядке: деньги выделили, помощь оказали, все молодцы. А что потом будет с детьми – никого не волнует.