Воздействие выше нормы

Когда заходит речь о безопасности комплекса по утилизации отходов I-II классов в Камбарке, сторонники этого строительства кивают на хваленую надежность Росатома. Подразумевая, что его дочерняя структура РосРАО, раньше занимавшаяся утилизацией только радиоактивных отходов, а теперь ставшая федеральным оператором по обращению с опасными отходами (I-II классов опасности), обеспечит высокий уровень безопасности: если с радиоактивными отходами в системе Росатома успешно справляются, то уж с просто опасными – точно справятся.

И тут возникает вопрос, успешно ли справляются структуры госкорпорации Росатом с хранением и утилизацией отходов производства? Действительно ли так надежны структуры Росатома, как о них говорят, в вопросах безопасности?

Если судить по многочисленным материалам судебных разбирательств глазовского ЧМЗ с подрядчиком работ по консервации хвостохранилища №1, с безопасностью хранения радиоактивных отходов в системе Росатома дела обстоят не так благополучно, как принято считать.

Все, что накопили

Так называемое хвостохранилище №1 появилось на Чепецком механическом заводе (ЧМЗ) в начале 1950-х годов. Это была сеть сооружений, в которых размещались радиоактивные отходы основного производства ЧМЗ.

Первую чашу хвостохранилища №1 заполнили еще в 1966 году, вторую – к 1975 году, третью – к 1980-му. Больше в этом хвостохранилище завод отходы не размещал, его предполагали законсервировать и даже создали проект консервации, но никаких работ по нему не велось до 2007 года. В 2015 году было принято решение установить на хвостохранилище «противофильтрационный экран, исключающий химическое и радиационное воздействие на население в дозах выше установленных».

Договоры на создание этого противофильтрационного экрана ЧМЗ заключил с глазовским ООО «Минк» (по данным информационной системы СПАРК-Интерфакс, генеральным директором и бенефициаром компании является Наталия Чудакова). Суммы фигурировали серьезные – 53,241 и 69,702 млн руб.

Этот экран представляет собой несколько слоев: обработанная гербицидами и битумом песчано-гравийная смесь, мелкозернистый асфальтобетон, плодородный слой земли… Под этим экраном и должны храниться радиоактивные отходы, накопленные ЧМЗ за почти 70 лет работы. И не просто радиоактивные отходы, а особо радиоактивные отходы, то есть представляющие несомненную опасность для человека и окружающей среды.

Зараженные слои

Но, как следует из материалов судебных споров между ЧМЗ и представителями подрядчика, качество выполненных работ при устройстве второго, третьего и четвертого слоев фильтрационного экрана нормативным требованиям и требованиям рабочего проекта не соответствовало, использовались некачественные строительные материалы, что подтвердило и экспертное заключение, данное ООО «Центр экспертизы строительства».

«В устройстве защитного слоя карт № 2, № 3 хвостохранилища №1, выполненного в 2015 году, слой ПГС выполнен вперемешку со строительным мусором (первый слой), не обнаружен слой ПГС, обработанный гербицидами, горячим битумом с цементом (второй слой), отсутствует слой горячего битума (четвертый слой). В устройстве защитного слоя карт № 2, № 3 хвостохранилища №1, выполненного в 2016 году, не обнаружен слой ПГС, обработанный гербицидами, горячим битумом с цементом (второй слой), отсутствует слой горячего битума (четвертый слой)».

Как заявил в суде прокурор Хунафин, «в отношении данного хвостохранилища проводились работы по консервации, однако они были проведены ненадлежащим образом, и тот защитный экран, который в соответствии с проектом предполагалось сделать, был выполнен с рядом нарушений, которые приводят к тому, что он не обеспечивает безопасность окружающей среды, безопасность людей от радиационного воздействия».

Еще страшнее звучит вывод, сделанный прокурором: «Переделать этот фильтрационный экран не представляется возможным, поскольку все слои уже являются зараженными».

Было ли воздействие?

Как прикажете все это понимать? То ли этот защитный экран был, то ли его не было, то ли был он сделан не так, как положено, и потому не исключал химического и радиационного воздействия на население. И получается, в отсутствие нормального экрана все то время, что шли судебные разбирательства между ЧМЗ и ООО «Минк», химическое и радиационное воздействие на жителей Глазова и окрестностей было выше установленных норм? Если да, то какой силы было это воздействие на людей и как повлияло на окружающую среду?

Эти судебные разбирательства шли аж до июля прошлого года, когда в Семнадцатый арбитражный апелляционный суд не подтвердил решение, обязывающее подрядчика устранить недостатки работ. Но компания, занимавшаяся строительством этого экрана, ООО «Минк», по данным информационной системы СПАРК-Интерфакс, находится в предбанкротном состоянии, в отношении юридического лица судом введено наблюдение. Так что шансов на то, что ООО «Минк» устранит все допущенные нарушения, не много.

Кто этим будет заниматься и будет ли вообще, сегодня непонятно. Зато понятно, что в хваленой системе безопасности хранения радиоактивных отходов на глазовском предприятии системы Росатома имеются серьезные прорехи. Устранением которых погрязшее в судебных разбирательствах предприятие отчего-то заниматься не спешит вот уже несколько лет.

Читая материалы судебных разбирательств, хочется спросить, а все ли благополучно у ЧМЗ на других объектах хранения всевозможных отходов производства? И стоит ли доверять словам о надежности предприятий системы Росатома в таких вопросах, как хранение и утилизация опасных отходов? Если в Глазове не справляются с установкой защитного экрана, предохраняющего от радиационного воздействия, то, может быть, стоит повременить с утилизацией опасных отходов в Камбарке?