Век «ижевской Авроры»-5

О том, в каких условиях строилась и работала ижевская ТЭЦ-1 — в сериале Udm-Info.

Время героев

Зимой 1940 года на ИжТЭЦ случилось ЧП — лопнула задвижка технической воды. Она затопила все подвальное помещение и вывела из строя транспортерную ленту — подача топлива прекратилась.

На улице стоял 40-градусный мороз, в таких условиях, если бы замерзла система, ТЭЦ прекратила бы работу. Экстренно с Ижстальзавода были вызваны две сотни металлургов: одни ведрами по цепочке подавали топливо в бункеры, а другие руками протягивали ленту, не давая замерзнуть транспортеру.

Вода прибывала, но несколько слесарей не могли закрыть задвижку. Пришлось лезть в ледяную воду начальнику участка по ремонту оборудования Ивану Разумову. Ледяная вода под давлением отбрасывала его в сторону, но он все же смог пробраться к задвижке и заглушить ее.

Это был настоящий подвиг, ничем не уступающий подвигам, которые совершали тогда советские солдаты на фронтах Советско-финляндской войны, а потом на фронтах Великой Отечественной. Наступало страшное для страны время, когда героем был каждый — сражавшийся с винтовкой в руках, стоящий у турбины ТЭЦ или у заводского станка.

Температура работы — 160 градусов

Сколько было совершено этих подвигов в тылу, на производстве — кто теперь знает? Имена героев известны далеко не все, как и их дела, да и подвигом в тех кошмарных условиях первых лет войны была сама работа. Одни героически доставали дефицитный уголь для ТЭЦ — его подача катастрофически упала из-за оккупации западных и южных районов страны, в особенности Донбасса. Другие искали возможность экономить дрова, которых станция ежесуточно потребляла около двухсот вагонов. Третьи выходили на субботники с кирками и лопатами и ломами дробили смерзшийся уголь, лежащий под снегом на заводском складе. И все это ради одного — чтобы не остановилась работа ТЭЦ, а вместе с ней и завода.

Поступавший на ТЭЦ сибирский уголь полностью заменить донбасский не мог — он имел пониженную калорийность и значительное содержание серы. Бункеры заваливало шлаком, золу не успевали вагонетками вывозить на берег пруда, и она спекалась в топках. Шуровщики котлов ничего не могли с этим поделать, и тогда бригаде котлочистов в облитых водой ватниках и с мокрыми тряпками на головах приходилось лезть в горячие котлы, чтобы разбить спекшуюся золу. Температура внутри котла достигала при этом 160 градусов…

Судьба турбины

Ветераны ИжТЭЦ вспоминают, что рабочий день парторга Ижстальзавода Дмитрия Савельева начинался с посещения станции.

— Будет энергия — будет и продукция, — говорил будущий директор завода.

Особое внимание работе ТЭЦ уделял и живший тогда в Ижевске (его вагончик стоял тогда на территории завода) народный комиссар (а позже министр) вооружения Дмитрий Устинов, будущий министр обороны СССР. Он, производственник до мозга костей, прекрасно понимал, что от работы энергетиков полностью зависит производство оружия, и, как мог, помогал ТЭЦ с модернизацией, которая шла и в тяжелые военные годы.

Фронт требовал оружия у заводов, заводы — все больше энергии, чтобы это оружие производить. Никакой надежды на поступление нового оборудования не было, поэтому приходилось выжимать из того, что имелось, куда больше проектной мощности.

Молодой инженер ТЭЦ Георгий Сосулин вспоминал, как его вызвал главный энергетик завода Годзев.

— На складе лежит турбина, ее эвакуировали из Брянска. Внимательно ее осмотрите и выскажите свои соображения. Турбину нужно пустить в самые сжатые сроки, — сказал Сосулину энергетик.

Эвакуированную турбину осмотрели и проверили все ее агрегаты молодые инженеры — Сосулин, Поляков, Рабинович и Иванов. Нашли, чего недостает для работы, какой требуется ремонт. По их чертежам несколько месяцев делали недостающие узлы. В середине 1943 года турбогенератор был пущен в эксплуатацию.

Торф и рекорды

Ветераны трудового фронта, трудившиеся в районах Удмуртии, часто вспоминали тяжелую долю тех, кого посылали на торфоразработки. Это был очень тяжелый, но необходимый труд — торф нужен был в том числе и Ижевской ТЭЦ, в 1944 году пустившей пятый котел, работавший на торфе, которого в республике, в отличие от угля, было достаточно.

Пятый котел работал на кусковом торфе. По предложению новаторов в нем установили вращающийся барабан — питатель фрезерного торфа. В один из бункеров поступал кусковой торф, во второй — фрезерный, смешанное топливо на десять тонн в час увеличивало съем пара.

Позже было посчитано, что за военный период станция, работавшая уже на трех видах топлива, увеличила выработку электроэнергии на 50%, а пара — на 75%. К концу войны энергетики достигли рекордной выработки — 230 млн киловатт-часов.