Алексей Трубачев: «Вместо «экотехнопарка» мы получим кладбище ядовитых отходов»

В начале апреля РосРАО приняло решение о своем переименовании: теперь в структуре «Росатома» появилось Федеральное государственное унитарное предприятие «Федеральный экологический оператор» (ФЭО). Новое название, по мнению чиновников «Росатома», отражает расширение направлений деятельности предприятия: оно теперь призвано заниматься не только обращением с радиоактивными отходами, но также и обращением с отходами I-II классов опасности, т.к. было назначено их федеральным оператором. Конечно, смена вывески не отменяет инициатив атомного ведомства по строительству в густонаселенных российских регионах производственно-технических комплексов по обработке, утилизации и обезвреживанию чрезвычайно- и высокоопасных отходов на базе бывших объектов по уничтожению химического оружия. Некоторые коррективы в реализацию этих инициатив может внести коронавирусная «лихорадка», но суть от этого не изменится: властям необходимо развернуть мусорные комплексы в Камбарке, Горном, Щучьем и Марадыково, несмотря на их явную угрозу окружающей среде и здоровью миллионов людей. Это показала научно-технологическая и экологическая оценка независимых специалистов, данная в ходе общественных обсуждений проекта технического задания на проведение оценки воздействия на окружающую среду ПТК «Камбарка», состоявшихся в конце февраля.

Никто не сомневается, что уничтожать опасный мусор надо, но делать это необходимо технологически грамотно, эффективно и безопасно для людей. Однако в нашем государстве не оказалось безопасных и эффективных технологий переработки большинства видов ядовитых отходов, потому что целенаправленно никто не занимался решением этой проблемы. Грянул гром: правительство издало известное постановление о строительстве ПТК, не задумываясь об отсутствии в стране таких технологий, и поручило его реализацию структурам «Росатома». Задания власти надо выполнять, вот и пытается РосРАО-ФЭО доказать, что такие технологии сегодня у нас есть, и в качестве своих доказательств демонстрирует утилизацию отходов гальванического производства прошлого века, называя ее «наилучшей доступной технологией». Еще, конечно, сжигание, которое, якобы, позволит совершенно безопасно превращать в дым и пепел бóльшую часть отходов. Всю эту «суперсовременную» утилизацию и хотят осуществлять на удмуртской земле – сначала в Камбарке, а затем и в Кизнере.

Установлено, что в результате несовершенства такой утилизации токсичных отходов, попадание из них в почву, воду и воздух ядовитых химических веществ приведет к необратимой деградации экосистем. Что это значит? Например, погибнет лес, «умрет» река или озеро, почва станет бесплодной. Человек, употребляя загрязненную воду, мясо и молоко животных, питающихся на отравленных территориях, а также продукты из выращенных на них растений, получит сверхнормативную дозу опасных веществ. Последствия этого описаны в моей брошюре «Производственные отходы 1 и 2 классов опасности: химико-токсикологические характеристики и проблемы обращения», которая в ближайшее время будет доступна в Интернете.

Следующий весьма важный момент. Из 50 тысяч тонн опасных отходов, которые планируется завозить в Камбарку, больше половины хотят сжигать. Во-первых, еще в 2017 году Европейский союз принял решение о запрете пламенного сжигания отходов в связи с тем, что, несмотря на все современные требования, не удается избежать образования в дымовых выбросах диоксинов – продуктов сжигания мусора. Диоксины - это суперэкотоксиканты, одни из самых ядовитых веществ на планете, которые способны накапливаться в организме человека и даже в ничтожно малых количествах вызывать рак, бесплодие и врожденные уродства. Например, недавние исследования, проведенные в Великобритании и Испании, показали существенный рост заболеваемости по 33 видам рака среди мужчин, женщин и детей, проживающих на территориях, где функционируют мусоросжигательные заводы. Чиновники РосРАО-ФЭО утверждают, что сжигание отходов по неким «наилучшим доступным технологиям» менее опасно, чем работа автомобильного двигателя. Это, конечно, неправда. В связи с этим хотел бы порекомендовать ознакомиться с выступлением д. т. н., профессора Московского энергетического института И. М. Мазунина на круглом столе в Государственной Думе «О состоянии экологической безопасности населения Российской Федерации в современных условиях».

Во-вторых, производительность существующей установки термического обезвреживания отходов бывшего ОУХО в Камбарке составляет порядка 5 тысяч т/год. На ней невозможно сжигать 25 тысяч тонн в год, как декларирует РосРАО-ФЭО. Для строительства современного модуля сжигания необходимо порядка 30 млрд рублей. На строительство же всего ПТК в Камбарке выделено 5,1 млрд. Это означает, что сжигаться будет только пятая часть отходов на установке прошлого века, а остальное - закапываться на полигоне захоронения со всеми вытекающими из этого ядовитыми последствиями!

Вводить общественность в заблуждение приходится, по всей видимости, из-за того, что хочется побыстрее запустить инфраструктуру для обращения с отходами I-II классов опасности со своими заводами и собирать миллиардные прибыли в виде налога на, якобы, переработку этих отходов со всех предприятий «от мала до велика». На самом деле перерабатываться будет только то, что способно принести дополнительную прибыль, например, от продажи полученных из гальванических стоков никеля, хрома, меди, серебра (недаром на ПТК в первую очередь хотят запустить линию физико-химической обработки таких стоков, активно пропагандируемую специалистами Российского химико-технологического университета). В результате всего этого мы получим уникальный «экотехнопарк» в виде гигантского кладбища ядовитых отходов со «свечным заводиком» для получения ценных металлов и дымящей мусоросжигательной трубой.

Цивилизованное решение проблемы заключается в создании технологий, позволяющих проводить эффективную переработку чрезвычайно опасного мусора на основе современных научных подходов, максимально снижающих вред от соответствующих предприятий. Такие предприятия необходимо располагать в местности, где нет постоянно проживающего населения, где нет рек, озер и водоносных горизонтов. Пример – Белоруссия, где президент страны нашел место для строительства комплекса по работе с опасными отходами и полигона захоронения: в зоне отчуждения, образовавшейся после чернобыльской аварии, потратив на это немалые деньги. Неужели в нашей стране с более чем 17 миллионами квадратных километров площади невозможно найти несколько десятков гектаров безлюдных территорий для строительства таких комплексов, чтобы не подвергать население угрозе постепенного вымирания на зараженных землях? Конечно, это потребует существенно больших вложений, нежели запланировано в правительственном постановлении № 540 от 30.04.2019 г. Но, как говорил известный персонаж из бывших – у нас просто денег сейчас нет, а вы держитесь.

Понимая, что решение проблемы надо представлять в цивилизованном виде, РосРАО-ФЭО начало заключать соглашения о сотрудничестве с российскими вузами, а именно с Российским химико-технологическим университетом, Саратовским государственным технологическим университетом и Вятским государственным университетом с целью разработки комплексных научно-технических программ и подготовки кадров для новой отрасли обращения с промышленными отходами. В 20-х числах апреля такое соглашение было подписано с Удмуртским государственным университетом, а также с Удмуртским федеральным исследовательским центром УрО РАН, который оказался единственной академической организацией России, задействованной атомным ведомством в данном вопросе.

Более того, ФЭО и Российский химико-технологический университет выступили с инициативой о создании федерального научно-образовательного консорциума «Передовые Экотехнологии». Как заявил первый заместитель генерального директора ФЭО М. Корольков, «нужна научная основа для создания современной системы переработки промышленных отходов в России». Эти слова еще раз подтверждают тот факт, что в стране на сегодняшний день нет современных и экологически безопасных научно-технологических решений для работы с опасными отходами. 27 апреля состоялось онлайн-совещание других заинтересованных сторон для обсуждения целей и задач этого консорциума: представителей Саратовского ГТУ, Вятского ГУ, Удмуртского ГУ, УдмФИЦ УрО РАН, а также созданной в 2018 г. дочерней компании ФЭО - "Русатом Гринвэй", на которую возложены функции интегратора направления по обращению с отходами производства и потребления в контуре управления «Росатома». Миссией консорциума должна стать «трансформация технологического облика промышленности России для формирования экономики замкнутого цикла и использования передовых экологических технологий посредством объединения научных и экспертных компетенций».

Заключение соглашений и создание консорциумов с такими важными целями и миссиями, безусловно, дело нужное. Однако возникает вопрос: почему эти затеи ФЭО родились именно сегодня и ограничиваются столь узким кругом организаций? Почему делается упор на организации, расположенные в регионах предполагаемого размещения мусорных комплексов 1 и 2 классов опасности? Почему в этом списке нет, например, Института электрофизики и электроэнергетики РАН, Института теплофизики Сибирского отделения РАН, Объединенного института высоких температур РАН, имеющих мировой опыт в решении проблем создания современных технологий плазменной газификации отходов, сверхкритического водного окисления для уничтожения опасных отходов химических предприятий? Почему в этом списке нет Санкт-Петербургского государственного технологического института, Воронежского государственного технического университета, Сибирского государственного университета науки и технологий, других российских вузов, имеющих немалый опыт подготовки специалистов по таким направлениям как «безопасность обращения с отходами», «охрана окружающей среды и рекуперация вторичных материалов»?

Создается впечатление, что всё это затеяно РосРАО-ФЭО не для оптимального решения государственной задачи экологического оздоровления России, а для обеспечения себе «зеленого света» в строительстве ПТК в Удмуртии, Саратовской и Кировской областях, для привлечения на договорной основе ученых и специалистов местных вузов и НИИ в качестве своих единомышленников в реализации задуманных планов перепрофилирования бывших ОУХО в мусорные комплексы, таящие реальную угрозу здоровью населения и окружающей среде всего Поволжья. Хотелось бы призвать наших уважаемых ученых и специалистов занять ответственную гражданскую позицию в деле строительства опасных объектов по работе с отходами в густонаселенных районах России, не допустить реализации инициатив РосРАО-ФЭО, влекущих тяжелые последствия для всех нас.

Мы постепенно избавились от наследия химической войны. Уничтожение запасов люизита в Камбарке ликвидировало угрозу химического заражения региона: 6 тысяч тонн люизита было уничтожено за 3 года. Но сегодняшние инициативы РосРАО-ФЭО перечеркивают эти достижения, превращая бывшие объекты по уничтожению химического оружия в ПТК, являющиеся, по существу, источниками постоянно возобновляемой химической опасности, что порождает более серьезные риски по сравнению с уничтожением химического оружия. Вдумайтесь: в течение 30 лет в Камбарке, а впоследствии и в Кизнере предполагается обработать и захоронить 3 миллиона тонн чрезвычайно- и высокоопасных отходов! Многие это понимают и не хотят подвергать риску свои жизни и жизни будущих поколений. Население всё активнее выступает за запрещение строительства таких ПТК, или «заводов смерти», как их справедливо называют в народе. В этих выступлениях объединяются сегодня самые разные общественные силы, партии, движения и простые граждане. Вместе мы должны отстоять наше конституционное право на жизнь в безопасной среде!